|
В КОЛЕЕ КОНФЛИКТА 
Вступление Финляндии в советско-германскую войну 1941-1945 гг. С трудом отстояв свою независимость, Финляндия, тем не менее, вынуждена была пойти на серьезные уступки: согласно советско-финскому мирному договору, подписанному в Москве в ночь на 12 марта 1940 г., к Советскому Союзу отошли Карельский перешеек с городом Виипури, северо-восточный берег Ладожского озера, город Сортвала, часть города Куолоярви, полуострова Рыбачий и Северный. СССР получил “в аренду” важный порт Ханко, где была создана советская военно-морская база. Однако, Московский мир не обеспечил спокойствия. В Хельсинки опасались нового нашествия советских войск, а в Москве жаждали реванша за обидное поражение “непобедимой” Красной армии. В итоге демократическая Финляндия стала союзницей нацистской Германии в войне против Советского Союза 1941-1945 гг. До сих пор в Финляндии продолжаются споры: могло ли финское руководство в 1941 г. уклониться от участия в войне на стороне Гитлера и сохранить нейтралитет страны, как это сделала соседняя Швеция? Сторонники концепции неизбежного и непроизвольного вступления Финляндии в войну, известной как концепция “сплавного бревна”, утверждают, что участие Финляндии в войне 1941-1945 гг. было неизбежным следствием развития ситуации на Севере Европы после Зимней войны. Другие историки полагают, что Финляндия имела выбор и что ответственность за вступлекние в войну лежит на тогдашнем государственном и военном руководстве страны. Одним из активных участников этой дискуссии является известный финский историк, старший научный сотрудник Финской Академии Мауно Йокипии, монография которого “Финляндия на пути к войне” недавно издана в петрозаводском издательстве “Карелия” на русском языке1 (к сожалению, очень небольшим тиражом - всего 1 тыс.экз.). Привлекая огромный документально-исследовательский материал, автор проанализировал внешнюю и оборонную политику Финляндии с лета 1940 по июнь 1941 гг., а также подробно осветил этапы и аспекты развития финско-германского сотрудничества в этот период. Основным тезисом работы М.Йокипии является утверждение, что военное командование во главе с маршалом Маннергеймом и узкий круг высший государственных руководителей, именуемый военным кабинетом, в тайне от общественности, парламента и даже от правительства заключили военно-политический союз с гитлеровской Германией и тем самым подтолкнули страну к войне с Советским Союзом. Автор, в частности, полагает, что переговоры между немецкими и финскими военными, проходившие с 25 мая по 6 июня 1941 г. в Зальцбурге, Берлине, Хельсинки и Киле, привели к соглашению, которое, хотя и не было официально оформлено каким-либо документом, однако обусловило дальнейшее сближение Хельсинки с Берлином и привело к втягиванию Финляндии в орбиту германской военной политики. В результате этого соглашения в течении июня 1941 г. германские войска были введены в Северную Финляндию, более 40 немецких военных кораблей разместились в финских шхерах, немецким люфтваффе были предоставлены финские аэродромы. На взгляд М.Йокипии, прогерманская политика финского руководства, которое “сознательно позволило стране вступить на тропу войны”, привела к новому конфликту с Советским Союзом. Автор считает нападение советских войск на Финляндию 25 июня 1941 г. превентивным ударом, направленным против фактического союзника Германии. Однако, как ни парадоксально, взгляд автора монографии на причины возникновения советско-финской войны 1941-1945 гг. (известной в Финляндии как “война-продолжение”) полностью опровергается документально-исследовательским материалом, подробно и добросовестно изложенным в его работе. Капкан Московского мира Весной-летом 1940 г. по требованию главы советского правительства (и фактически второго лица в советском руководстве) Вячеслава Молотова президент Финляндии Кюэсти Каллио несколько раз перетряхивал правительство, перемещая и удаляя неугодных Кремлю министров. В декабре 1940 г. советское правительство окрыто вмешалось в выборы президента Финляндии: на приеме в день финской независимости В.Молотов заявил послу Ю.Паасикиви, что кандидатуры маршала К.Маннергейма, бывшего президента П.Свинхувуда, лидера социал-демократов В.Таннера и посла в Берлине Т.Кивимяки являются неприемлемыми для Москвы. Если один из них будет избран президентом Финляндии, угрожал Молотов, “то мы сделаем вывод о том, что Финляндия не желает выполнять условия заключенного с Советским Союзом мирного договора”. Под давлением Москвы, “неприемлемые” кандидаты были вынуждены отказаться от борьба за пост президента. Главой финского государства был избран премьер-министр Ристо Рюти, считавший своей главной задачей сохранение нейтрального статуса страны. 
В январе 1941 г. советское правительство, обвинив финнов в нарушении графика торговых поставок, прекратил экспорт в Финляндию зерна и других товаров. Вскоре Москва потребовала предоставить ей 50% акций никелевых рудников в Петсамо. Однако на этот раз маршал Маннергейм призвал президента отвергнуть советский ультиматум. Главнокомандующий полагал, что финскому руководству далее уступать было невозможно, поскольку в противном случае Финляндии угрожала не только потеря петсамских рудников, но и фактическая утрата государственной независимости. С другой стороны, посол в Москве Юхо Кусти Паасикиви по сути поддерживал требования Кремля, добиваясь согласия президента и правительства на передачу всех рудников советской стороне. Посол предупреждал: “Советский Союз не применет использовать против нас силу, если проблемы не будут решены согласием. Это нам следует постоянно помнить...” Позже в письме министру иностранных дел Финляндии Р.Виттингу Ю.Паасикиви настаивал: “Теперь наша единственная возможность - жить, строго следуя Московскому миру и пытаясь всеми средствами наладить сотрудничество и поддерживать хорошие отношения с Советским Союзом...” Посол (с котором, как видно из текста монографии, полностью согласен М.Йокипии) полагал, что советскую агрессию можно остановить, задобрив агрессора, уступив всем его требованиям, в том числе и тем, которые фактически ставили под вопрос государственную независимость Финляндии. Эта концепция “ограниченного суверенитета” получила широкое распространение в левых правительственных кругах страны - ее в той или иной форме поддерживали министры М.Пеккала, П.Хюннинен, К.А.Фагерхольм и другие влиятельные политики, а также левая часть социал-демократической партии. Однако, сторонники “ограниченного суверенитета” не учитывали общеизвестного факта: политика умиротворения никогда не умиротворяет агрессора, а, напротив, лишь разжигает агрессивные аппетиты. Участь трех стран Балтии, правительства которых не устояли перед советским шантажом и в результате летом 1940 г. открыли дорогу коммунистической оккупации, свидетельствует о том, что политика уступок была смертельно опасна для Финляндии и фактически ставила под угрозу ее существование в качестве независимого государства. Тем более, Финляндии угрожала не гипотетическая опасность спровоцировать конфликт с Советским Союзом в результате невыполнения какого-либо требования Кремля, а вполне реальная угроза попытки реванша Советов за неудачу Красной армии в Зимней войне. В Москве почти не скрывали, что собираются проучить “белофиннов”. 31 марта 1940 г. Карельская АССР была переименована в Карело-Финскую АССР, а во главе автономии был поставлен несостоявшийся вождь “советской Финляндии” О.Куусинен. Все было готово для того, чтобы включить “освобожденную от буржуазно-помещичьего гнета” Финляндию в дружную семью советских республик. 
В ноябре 1940 г. Молотов во время встречи с Гитлером в Берлине дал понять, что Москва намерена захватить Финляндию. “Молотов весьма энергично потребовал свободу рук для советского правительства в Финляндии, - вспоминал рейхсминистр иностранных дел Иоахим фон Риббентроп. - ...В этом вопросе Молотов опирался на свое право (по секретному дополнительному протоколу). Но фюрер не хотел отдавать Финляндию; при этом он, вероятно, считал, что не может отказаться от финского никеля. Дело дошло до весьма упорных дискуссий, в заключении которых Гитлер просил Молотова в этом вопросе пойти ему навстечу.”2 В итоге фюрер и представитель Сталина сговорились, что Финляндия останется в сфере интересов России, но Москва воздержится от новых попыток ее захвата3. Через неделю информация о требованиях Молотова стала известна руководителям Финляндии. 22 ноября 1940 г. маршал Маннергейм получил конфиденциальное послание рейхсмаршала Германа Геринга, который советовал: “Ф[иннам] не следует особо беспокоиться, поскольку в ходе переговоров (Гитлера с Молотовым - Т.М.) не произошло ничего такого, что бы сделало необходимым необоснованные уступки со стороны Ф[инляндии]...” Вскоре немецкий посол по особым поручениям д-р Людвиг Вайсзауэр, представлявший Бюро Риббентропа, сообщил доверенному сотруднику Маннергейма генералу Пааво Талвела о том, что Молотов настаивал на подчинение Финляндии Советскому Союзу, однако Гитлер желает сохранения независимого финского государства. 3 декабря немецкий посол в Стокгольме Эрик фон Розен по просьбе Геринга направил Маннергейму послание, в котором заверил маршала в том, что Германия будет поддерживать Финляндию. Наконец, уже в мае 1941 г. начальник восточноевропейского отдела управления восточной политики МИД Германии Карл Юлиус Шнурре по поручению самого фюрера рассказал президенту Финляндии Ристо Рюти подробности берлинских переговоров с главой советского правительства. “...Молотов объявил о готовности России присоединиться к оси трех держав при том условии, если Германия позволит России "свести счеты с Финляндией, т.е. ликвидировать Финляндию", и согласится на сотрудничество с Россией по урегулированию дел на Балканах, - записал в своем дневнике Рюти со слов германского дипломата. - Гитлер сразу же отверг эти два требования и на следующий день сделал это в еще более жесткой форме, в результате чего все переговоры в политическом плане оказались безрезультатными. Молотов в гневе отбыл на родину”. Таким образом, финское руководство было в курсе действительных планов Москвы по отношению к Финляндии. В этой ситуации дальнейшее продолжение политики уступок по отношению к СССР, который явно стремился к уничтожению финского государства, стало невозможным. 18 февраля 1941 г. президента Р.Рюти, согласившись с мнением Маннергейма, отклонил требования о передаче Советам половины акций петсамских рудников. В Кремле расценили ответ Хельсинки как вызов. Заместитель председателя Совнаркома СССР Андрей Вышинский угрожающе заявил финским дипломатам, что “дело станет развиваться со всеми вытекающими последствиями”. В поисках союзников После ввода германских войск в Норвегию в апреле 1940 г. Британия объявила жесткую торговую блокаду Северной Европе, в зону которой попала и Финляндия. Англия блокировала поставку в Хельсинки марганцевой бронзы и олова из США, необходимых для строительства судов по советским заказам (срыв этих заказов стал одной из причин обострения советско-финских отношений в январе 1941 г.). На обращение английских дипломатов в марте 1941 г. о предоставлении финским судам более мягкого режима судоходства в обмен на обеспечение британских интересов “в делах пропаганды и издательской деятельности” правительство Великобритании дало отрицательный ответ. Лондон упрямо игнорировал отчаянные сигналы британского посла Г.Верекера, который предупреждал, что игнорирование интересов Финляндии руководством Англии и США неизбежно подтолкнет Хельсинки к союзу с Германией. В мае 1941 г. Г.Верекер предложил британскому правительству вместе с американской администрацией выступить посредниками в нормализации советско-финских отношений и гарантировать независимость Финляндии. На это обращение глава отдела северных стран Форин Оффиса Лоуренс Кольер ответил: “Последнее предложение следует оставить без последствий”. Столь же неудачной оказалась попытка британского посла договориться о совместных действиях с американским коллегой. В конце мая 1941 г. маршал Маннергейм в беседе с американским послом А.Шенфельдом дал понять, что финское руководство убедилось в окончательном провале англо-американской ориентации. В Хельсинки поняли, что в случае нового (неизбежного!) конфликта с Советским Союзом Финляндия опять не получит реальной поддержки ни от Лондона, ни от Вашингтона. 
Другим потенциальным союзником Финляндии могла стать соседняя Швеция. Во время Зимней войны скандинавские соседи объявили о своем нейтралитете, но втайне помогали финнам добровольцами, оружием, продовольствием. В марте 1940 г. шведское и финское правительство рассматривали вопрос о возможности заключения оборонительного союза, однако переговоры были прерваны из-за вмешательства Москвы. Советское руководство дало понять, что будет считать такой союз направленным против интересов СССР. Шведское правительство, более всего опасавшееся вовлечения в советско-финский конфликт, отказалось от идеи союза с Финляндией. В июле 1940 г. министр иностранных дел Финляндии Р.Виттинг вновь зондировал почву финско-шведского соглашения, однако в Стокгольме по прежнему опасались вызвать гнев Кремля. Примерно через месяц группа видных шведских политических деятелей, промышленников, офицеров и журналистов - так называемая “Десятка”, - выступила с инициативой заключения шведско-финской унии. В частности, “Десятка” хотели видеть во главе унии общего короля (шведского короля Густава) и общего главнокомандующего (Маннергейма). Глава “Десятки” майор Сванте Полссон через министра обороны Финляндии Рудольфа Вальдена передал свой проект Маннергейму и членам финского правительства. Уже в сентябре 1940 г. в Стокгольме состоялись переговоры председателя социал-демократической фракции финского парламента Вяйнё Хаккила и представителя президента Финляндии д-ра Хенрика Рамзая с премьер-министром Швеции Пером Альбином Ханссоном и начальником шведского Генштаба генерал-майором Акселем Раппе. В ноябре-декабре 1940 г. шведская и финская правительственные комиссии подготовили государственно-правовые заключения по поводу возможного союза. Проекты обоих стран исходили из того, что союз сведется к заключению межгосударственных соглашений, основными задачами которых были бы военное взаимодействия и координация внешней политики. Однако новая попытка шведско-финского союза в очередной раз натолкнулась на внешнее сопротивление. 6 декабря 1940 г. во время приема в Кремле Молотов в угрожающем тоне заявил послу Паасикиви об отрицательном отношении советского руководства к союзу Финляндии со Швецией. Уния, предупредил глава советского правительства, означала бы аннулирование Московского договора со всеми вытекающими отсюда последствиями. С другой стороны, Берлин также высказал неудовольствие по поводу сближения Финляндии и Швеции. 5 декабря Гитлер в беседе со шведским эмиссаром Свеном Хедином заявил, что скандинавская уния без толку раздражает Москву и посоветовал отложить этот план. Под давлением Москвы и Берлина руководители Финляндии и Швеции к середине января 1941 г. были вынуждены отказаться от проекта оборонительного союза. Весной 1941 г. маршал Маннергейм и финские военные пытались активизировать финско-шведское сотрудничество в области обороны, однако шведское правительство не высказало заинтересованности в союзе с финнами. Таким образом, к весне 1941 г. Финляндия вновь осталась в одиночестве перед лицом угрозы с Востока. Единственной силой, которая могла остановить советское вторжение, в то время являлась Германия. Кстати, сам автор упомянутой монографии признал: “Провал планов шведско-финляндского союза в январе, отсутствие гарантии относительно того, что шведское правительство окажет поддержку Финляндии.., поставили Маннергейма в безвыходное положение. Поскольку без помощи было не обойтись, особенно в Лапландии, ее следовало получить хотя бы от Германии... На германский путь встали не без колебаний; ему не было альтернативы”. А был ли союз с Германией? 
Берлин еще с весны 1940 г. оказывал Финляндии всевозможные знаки благорасположения. В июне 1940 г. Германия предоставила финнам торговые льготы, позволившее увеличить финский экспорт в 4 раза и, по сути, спасшие финскую экспортную промышленность от краха. В августе 1940 г. немецкое правительство объявило о возобновлении продажи оружия Финляндии, которое было заморожено во время Зимней войны по просьбе Москвы. Герман Геринг, руководивший военной экономикой рейха, уполномочил представителя Управления четырехлетного плана Йозефа Фельтиенса организовать поставки оружия в Финляндию. 1 октября 1940 г. было заключено первое соглашение о приобретении Финляндией крупной партии оружия, которая включала в том числе 112 орудий, 53 истребителя, 500 противотанковых ружей, артиллерийские снаряды, противотанковые мины. В мае 1941 г. Финляндия получила специальное снаряжение для своих военно-морских сил. Германские поставки позволили финнам существенно укрепить обороноспособность страны: так, доля немецких гаубиц в финской армии составила 12%, доля германских противотанковых ружей - около 50%, доля германских зенитных орудий - около 25% и т.д. С начала 1941 г. Берлин стал отказывать Финляндии внешнеполитическую поддержку. Во время “никелевого кризиса” в январе-феврале 1941 г. министр иностранных дел Германии фон Риббентроп и начальник немецкого Генштаба генерал Франц Гальдер заверили представителей финского правительство, что Германией не допустит нового нападения советских войск на Финляндию. В конфиденциальной информационной записке внешнеполитического отдела Главного штаба финской армии от 3 февраля 1941 г., в частности, отмечается: “Германия дала понять России, что она не желает нового конфликта на Севере и есть основания предположить, что Советский Союз прислушается к этому пожеланию”. Таким образом, к весне 1941 г. нацистская Германия, по сути, стала гарантом независимости демократической Финляндии. Разумеется, Гитлер и его советники поддерживали финнов не из альтруистической любви к “нордическим братьям”. Германия очень нуждалась в финском никеле, а захват Финляндии Советским Союзом поставил бы немецкую военную промышленность в зависимость от Москвы. Кроме того, с конца 1940 г., когда в Берлине пришли к выводу о неизбежности войны с СССР, Финляндия превратилась в единственного потенциального союзника немцев на северном участке фронта. План операции “Зильберфукс” (“Серебрянный песец”), разработанный германским Генштабом весной 1941 г. в ходе общей подготовки операции “Барбаросса”, предусматривал, в частности, создание объединенного немецко-финского командования и совместное наступление немецких и финских войск на скандиновском участке северного фронта. Предполагалось, что немецкие войска будут наступать с территории Северной Норвегии и Лапландии на Мурманск и в район Салло, а финская армия захватит советскую военно-морскую базу в Ханко, поддержит немцев на южном фланге в районе Лоухи (к югу от Пяозера и Топозера), а также развернет наступление к югу и северу от Ладожного озера по направлению к Ленинграду и Свири. Финская авиация, по расчетам немцев, должна были поддержать действия финской армии, а финский флот - оборонять побережье и участвовать в операциях германских ВМС против советского флота на Балтике. Запланировав участие финских войск в войне против Советского Союза, представители германского руководства со второй половины мая 1941 г. стали прощупывать почву в Хельсинки. И здесь немцев ожидал неприятный сюрприз: финны не желали участвовать в войне. 20 мая президент Р.Рюти заявил представителю Гитлера К.Шнурре, что “хотя Московский мир и саднит”, Финляндия ни при каких обстоятельствах не будет участвовать в наступательной войне против СССР, а также “не желает вмешиваться в вооруженное выяснение отношений между великими державами”. Лишь в случае нападения советских войск на Финляндию, отметил президент, финская армия вступит в войну. “Естественно, мы будем очень рады, если получим помощь извне в этой оборонительной войне”, - подчеркнул глава финского государства. 
Более того, в ходе переговоров немецкой и финской военных делегаций в мае-июне 1941 г. финская сторона отвергла все предложения германского Генштаба о совместном наступлении на советскую территорию и согласилась лишь на операции в области Петсамо, принадлежавшей Финляндии. Не случайно немецкая сторона оценила итоги переговоров как “неудовлетворительные”: финны отказались участвовать в войне. 9 июня 1941 г. Р.Рюти на заседании Госсовета Финляндии сформулировал позицию, избранную финским руководством. “Германия является ныне единственной страной, способной разгромить или, по крайней мере, существенно ослабить России.., - заявил президент. - Максимально возможное ослабление России - условие нашего спасения. Если Россия выиграет войну, наше положение станет сложным, даже безнадежным... Таким образом, как бы это ужасно ни звучало, мы должны желать возникновения войны между Германией и Россией, рассчитывая при этом на то, что сами сможем остаться за ее пределами” (выделено мною - Т.М.). Итак, руководство Финляндии, сознавая свою зависимость от германских гарантий, тем не менее не согласилось участвовать в нападении на Советский Союз и решило сохранить нейтралитет. 13 июня парламент Финляндии поддержал курс правительства. Не только реваншисты, мечтавшие о мести за Зимнюю войну и унижения Московского мира, но и левые фракции, в том числе социал-демократы, ненавидевшие Гитлера и категорически выступавшие против милитаризма и реваншизма, согласились с необходимостью союза с Германией при условии, что финская армия не будет участвовать в нападении на СССР. “Следует исходить из того, - заявил председатель социал-демократической партии Вяйнё Таннер 19 июня на совещании социал-демократов, представителей профсоюзов и рабочих организаций Финляндии, - что наши войска будут использованы лишь для обороны страны, но не для наступательных действий. Не следует также оказывать помощь нападающему”. 20 июня президент Р.Рюти обещал депутатам социал-демократической фракции парламента, что финские войска не будут использованы для нападения на Советский Союз. Таким образом, общественность Финляндии была в курсе внешнеполитических планов правительства и полностью поддерживала вынужденную политику сближения с Германией, сознавая, что единственной альтернативой этому курсу является советская оккупация. В день нападения Германии на Советский Союз 22 июня 1941 г. финское правительство заявило о нейтралитете Финляндии. В тот же день посол СССР в Хельсинки Павел Орлов заверил, что советское правительство уважает нейтралитет Финляндии. 24 июня нейтральный статус Финляндии признали Германия, Британия и Швеция. А ранним утром следующего дня 18 финских городов и селений подверглись массированной бомбардировке советской авиации. По данным советских источников, в нападении участвовали 236 бомбардировщиков и 224 истребителя. “Состоявшиеся воздушные налеты против нашей страны, бомбардировки незащищенных городов, убийства мирных жителей - все это яснее, чем какие-либо дипломатические оценки показали, каково отношение Советского Союза к Финляндии. Это - война”, - заявил депутатам парламента премьер-министр Финляндии Юкко Рангель. Вечером 25 июня финский парламент признал, что Финляндия находится в состоянии войны с Советским Союзом. Ссылки
|